Что я видел - Страница 28

И я пошёл с бабушкой наверх, где видно, как матросы колесо крутят. И видно, как капитан стоит. Или ещё какой другой главный, который матросам говорит, что им делать. Я никого не боялся. Потому что всё равно никого главнее капитана нет.

Бабушка сказала, что мы теперь на самом переде парохода и самый перёд называется нос.

Там вперёд торчала палка. Очень тонкая. А на палке висел, бабушка сказала, якорь. Он очень большой и железный. И он сделан из больших крючков. Сначала идёт палка железная, а книзу из неё выходят крючки. И от якоря к пароходу идёт цепь.

Я спросил бабушку:

- Почему якорь?

Бабушка говорит:

- Не почему якорь, а для чего якорь.

И что он для того, чтобы пароход мог стоять, где хочет. Захочет - у берега, а как захочет - прямо на середине реки. Возьмёт и станет, ему всё равно, что нет пристани. Матросы возьмут да пустят якорь в реку. А он на самое дно потонет. И за дно своими крючками как вцепится! Так и будет держаться. Прямо как когтями. А пароход к якорю цепочкой привязан. Сколько захочет, столько и будет стоять.

Потом приходил матрос Гриша, мой знакомый, и говорил, как они мячик доставали. Он думал, что я нарочно кинул. А я ему сказал, что это Витька ногой. Гриша сказал, что Витьке надо уши надрать. Я просил Гришу, чтоб посмотреть якорь.

Гриша сказал бабушке:

- Можно, мы с гражданином пойдём якорь смотреть?

Бабушка сказала, что можно и что она тоже хочет якорь смотреть.

Мы на самый-самый нос пошли. И видали, какие у якоря крючки. Они толстые, как у меня рука. Нет, ещё даже толще - как нога. А на другом конце у якоря кольцо. И потом цепь идёт. В пароход. Я спросил Гришу, когда якорь будут бросать: скоро или кет.

Гриша сказал, что сегодня не будут, а завтра, наверное, будут. Только ночью. Я тогда спать буду.

КАКАЯ КУХНЯ НА ПАРОХОДЕ

Бабушка сказала, что это ничего, что я спать буду. Зато мы сейчас пойдём кухню смотреть. Гриша бабушке сказал, что надо кухню смотреть. И сказал, что у них три кухни. И там всё время жарят.

Мы с бабушкой пошли по лестнице вниз, там тоже была палуба. Только загородка кругом не из решётки, а как забор. И там было много людей. У них были узлы и всякие мешки, и они на них сидели и курили папиросы. И все говорили очень громко. Бабушка сказала, что им недалеко ехать и они скоро будут выходить, а потом другие будут приходить. И тоже ехать. Там была одна каюта. У неё двери не было, а просто загорожено досочкой. А там чай дают. И баранки. И яблоки. И ещё рыбу. Я стал бабушку просить, чтобы она мне купила такую рыбу. А бабушка сказала, что эта рыба очень солёная и я её есть не буду. Бабушка только купила мне два яблока.

Потом была ещё дверь, и там был дядя, очень толстый. Весь в белом, и на голове у него - белая шапка, как пузырь. В этой каюте плита, только не как у нас дома, а вся железная. На ней кастрюли стоят, большие, как вёдра. И ещё сковородки. Бабушка сказала, что это кухня и дядя-повар. Он варит обед, и ему очень жарко. Оттого он такой красный.

Дядя-повар увидал меня, что я гляжу, подошёл к самой двери и говорит:

- Ты что на обед хочешь? Пирожное, наверное, на обед хочешь?

А я сказал:

- Не хочу пирожного.

А повар сказал, что я молодец. И чтобы я ел на обед рыбу с картошкой. И что он очень вкусную сделает, лучше даже пирожного.

Бабушка сказала, что мы непременно попросим рыбу.

Повар вдруг испугался и побежал к плите. Он закричал:

- Ой! Ой! Котлеты горят!

Я стал смотреть, как горят. Бабушка мне сказала, что это значит - очень зажарились, а никакого огня не будет. Я думал, что как пожар. Потом мы с бабушкой над этим всё смеялись: котлеты горят!

ПРИСТАНЬ

Вдруг пароход загудел. Все люди встали и начали мешки подымать. Колёса перестали шлёпать, и пароход стукнулся так, что я чуть не упал, и бабушка тоже. А одна тётя совсем упала и корзинку уронила, и сама засмеялась. Это потому, что пароход в пристань стукнулся.

Мы к пристани пришли. И все стали выходить.

Матрос Гриша кричал:

- Успеете! Успеете!

А они всё равно толкались.

Один маленький мальчик заплакал: его затолкали. Гриша как схватит его и сразу наверх поднял. Потом его маме отдал. Бабушка говорила, зачем мама его на руки не взяла. А эта мама ей сказала, что у ней две корзинки и она не может взять мальчика.

Гриша сказал:

- Давайте корзинки. А мальчика берите на руки.

Гриша понёс корзинки, а тётя - мальчика. Мальчик не стал больше плакать. Потом Гриша увидал меня и говорит:

- А ты, Алёшка, дальше едешь?

Бабушка сказала, что нам ещё далеко-далеко.

И мы потом долго ехали на пароходе, и был через реку мост. Он шёл сверху. А мы проехали внизу, как будто в ворота. Потому что мост был очень высоко. По этому мосту поезд шёл.

Я видел, как паровоз пар пускал и свистел. Только пароход громче свистит.

КАК МИШКУ КУПАЛИ

Я хотел бросить мишку в воду и чтобы его потом спасли, как мячик, а бабушка сказала, что его спасать не будут. А что он сначала поплавает, а потом намокнет и утонет. А я всё-таки просил.

Бабушка достала много верёвочек и их связала, и сделалась очень длинная верёвка. Потом мы мишку привязали очень-очень крепко. И стали через загородку спускать его в воду.

Все люди смотрели, что мы делаем. А бабушка говорила, что мы мишку купаем. Мишка совсем не тонул. А только по воде кувыркался и прыгал. Пароход его очень скоро тянул. Потом мы его вытащили. Он был мокрый, только не очень. И все смеялись, что мишка купался. И говорили, что теперь меня надо привязать на верёвку и тоже пустить в воду. А я не боялся, потому что они шутят.

КАК МЫ К КАПИТАНУ ХОДИЛИ

Ночью бабушка меня разбудила и одела. Сказала, что сейчас пароход придёт к пристани и мы выйдем и поедем по железной дороге, и опять сядем на другой пароход. На том пароходе мы приедем в Киев. А сейчас надо идти прощаться с капитаном и с Гришей. Мы пошли к капитану в каюту. Бабушка постучала и сказала: